GAY.RU - Женя Муха: Я не знаю, что первым появилось в моей жизни

МОБИЛЬНЫЙ

Женя Муха: Я не знаю, что первым появилось в моей жизни - религия или ЛГБТ

Женя Муха - театральный художник, режиссер спектакля "Голоса". Также она работает в ЛГБТ-группе "Выход", где скоро начнет координировать волонтерскую команду, и регулярно выступает как один из организаторов "Квирфеста". Но, возможно, немногие знают, что кроме этого Женя - верующая христианка, католичка. В интервью Nuntiare она поделилась своим религиозным опытом и мыслями о том, как могут сочетаться разные идентичности.

"Я не знаю, что из этого первым появилось в моей жизни"

- Расскажите немного о себе в аспекте сочетания ЛГБТ и религии, квир и духовности.

- Я не знаю, что из этого первым появилось в моей жизни. Мне кажется, это то, что было со мной всегда, изначально - обе части, просто им не было названия. У меня не было какого-то пришествия к вере. Не было такого, что я в какой-то момент стала верить.

- У вас религиозная семья?

- Нет! То есть мама сейчас ушла в православие, но этого не было в моем детстве. Меня вообще воспитывала не мама, а бабушка. В детстве никогда ничего никто не говорил про религию, никто ничего не запрещал, не было какого-то религиозного контекста совсем, но какие-то вещи, наверно, приходили из книг, как данность, которая есть в мире. И когда мне было лет семь, к нам приехали проповедники. Их много приезжало в 90-е, они приехали в наш маленький провинциальный городок - я не помню, какое это было ответвление христианства. И они показали фильм Дзеффирелли "Иисус из Назарета", и он на меня произвел впечатление. Бабушка потом пожалела, что мы на него пошли, потому что там было много, с ее точки зрения, насилия для ребенка, но на меня он произвел просто потрясающее впечатление. И это было мое первое религиозное впечатление - яркое, визуальное. У меня еще было противоречие, потому что в детстве было много книжек революционных, и мне все не давало покоя: а что не так, почему коммунисты пытались религию уничтожить? Это мне было очень обидно, за это я Ленина не любила. Все остальное мне очень нравилось, а этого я не могла простить. То есть у меня не было никогда того, что я "пришла к религии" или "ушла" от нее, этого не было вообще в моей жизни, религия как-то изначально встраивалась туда. Какие-то вещи я в какой-то момент прочитывала, узнавала, появлялись какие-то мои личные переживания, духовный опыт и так далее, но какого-то яркого появления религии в моей жизни не было, кроме этого фильма. У меня всегда было ощущение, что Бог есть - ну, так мир устроен.

С ЛГБТ тоже: у меня не было никогда осознания того, кто мне нравится, кого я люблю... Это не было для меня каким-то ярким осознанным переживанием. Это было так: ну, этот человек нравится, ну, тот. Не знаю почему, но у меня не было никогда противоречия в этом и не было никогда никакого называния себя кем-то, это не было для меня важным моментом в жизни.

"Католичество для меня - удобная и понятная форма разговора с Богом"

- Очень интересно, что все это может происходить и сочетаться так органично, естественно. Но какие-то формальные точки все-таки были? Если начать снова с религии.

- Крещение у меня было полуофициальное: это было в ролевой тусовке, то есть я минула, к счастью или нет, стадию катехизации и воцерковления. Это было, наверно, лет пятнадцать назад. Я называю себя католичкой, потому что мне хорошо в римском обряде, мне хорошо в католической церкви.

- Кто вас крестил?

- Кто-то из ролевой братии был католическим священником, который имел право это делать. Там было много католиков. Это было настоящее католическое крещение, но произведенное в неформальном контексте. Католичество для меня - удобная и понятная форма разговора с Богом, удобный и понятный язык. Я не могу сказать, что для меня принципиальны какие-то догматы - они для меня как язык, на котором удобно разговаривать. Может быть такой язык, может быть другой. Для кого-то понятен другой язык. Я бы могла называть себя просто "христианкой", но сейчас для меня более принципиально позиционировать себя как католичку, потому что не хочется ассоциироваться с православием, по крайней мере в нашей стране.

- Стилистика и обряд в католичестве, очевидно, были важны и понятны для вас тогда. Остается ли это так же актуально сейчас?

- Это по-прежнему для меня актуально. Католический храм - это то место, где я чувствую себя хорошо, где я могу общаться с Богом, мне ничего не мешает, и я туда прихожу как домой. Пришла и мне отлично. В других местах я этого не ощущаю. Может быть, это вызвано какими-то внешними сторонами, может быть, внутренними, ассоциативными - я даже не анализирую, почему это так. При этом у меня никогда не было опыта жизни и общения в церковной общине. Может быть, если бы этот опыт был, у меня было бы какое-то противоречие, кто-то бы меня спрашивал, надо бы было что-то объяснять. Но так как у меня этого опыта не было, то такого опыта конфликта у меня тоже нет.

- Даже в той первой общине, тусовке, вопросов не возникало?

- Там было много католиков. Но это было такое католичество, которое более опирается не на догматы и то, как "правильно", а, с одной стороны, на некую внешнюю сторону, обрядовость, а с другой стороны - на некую более глубинную суть. Я бы сказала, в этом опыте католичества отрезается какой-то кусок, точнее, не придается значения какому-то куску правил. Есть внешняя сторона - как креститься, как должен быть храм устроен, эстетика, культурный контекст - и есть какой-то пласт совсем глубокий, принципы христианства, некая суть. А тому куску, который в серединке, наверно, не придается такое громадное значение. Поэтому эти вопросы даже никогда не поднимались.

При этом эта тусовка не была "эльфийская". Мы всегда были отморозками, которые приходили и всех били мечами. Значение придавалось тому, что ты умеешь делать, как ты себя ведешь, какой ты товарищ, а как ты себя называешь, в общем, было не так важно.

- Вы продолжаете с кем-то из них общаться?

- Нет, нас очень развела жизнь. Тогда не было мобильников, почта не у всех была, и не всех людей я знаю по паспортным именам. Мы не придавали этому значения - как хочешь, так себя и называй. Поэтому, когда я пришла в активизм, у меня не было проблемы, с которой сталкиваются очень многие цисгендерные люди - понимания трансгендерности. Я вообще не понимала - а в чем проблема? С одной стороны, было плохо, что этому не было отдельного названия как явлению, с другой стороны, это просто воспринималось как часть личности человека.

"В ЛГБТ-активизм я попала случайно"

- Если говорить о вашей ЛГБТ-идентичности, вы сейчас как-то определяете себя или просто находитесь в этом поле?

- В определенный период жизни для меня было важным позиционировать себя как лесбиянку. Это было более конкретно, чем сказать: "я бисексуальна" или "я пансексуальна". Это сразу выводило тебя в некое поле, было более явным позиционированием того, что я принадлежу к ЛГБТ-сообществу, среди людей, которые с этим не сталкивались. Если бы я тогда говорила, что я бисексуальна, они бы говорили "а, ну все ясно, ты наиграешься и выйдешь замуж". Но потом у меня были разные отношения в жизни, я в разных людей влюблялась, и сейчас мне комфортно просто говорить, что я ЛГБТ-человек, что я принадлежу к этому сообществу. У меня были слишком разные опыты в жизни, чтобы я могла так просто сказать, что я лесбиянка или бисексуалка. А говорить, что я пансексуалка и всем объяснять, что это такое - мне проще говорить, что я ЛГБТ-человек.

У меня, тоже не знаю, хорошо это или плохо, никогда не было опыта взросления и отношений в ЛГБТ-тусовке, в "темной" тусовке. Мне никогда не было интересно общение по признаку ориентации и идентичности, мне это всегда было чуждо. В моем окружении, естественно, такие люди были, но общение базировалось не на этом. Когда были какие-то "темные" тусовки, мне всегда непонятно было, а что я с ними буду обсуждать - с кем спим? В общем, у меня не было такого опыта и мне это незнакомо. Может быть, это отчасти объясняет то, что у меня не было такого позиционирования себя.

В ЛГБТ-активизм я попала достаточно случайно - что называется, шла мимо, увидела объявление. Два года назад, в апреле, когда я искала работу, мне скинули вакансию и сказали: "Посмотри". Я пришла и оказалась там, где оказалась. Так я попала на основную работу, которая занимает большую часть моего времени.

- За время работы в "Выходе" у вас изменилось отношение к социализации в среде, сформированной по принципу ориентации и гендерной идентичности? Или это принципиально другой опыт?

- Это другой опыт, потому что он основан в первую очередь на деятельности. Есть деятельность, и понятно, что делаем. И это объединение несколько иное, чем на основе ориентации и гендерной идентичности, потому что здесь говорится не про какую-то конкретную ориентацию или идентичность, а про весь спектр, и он очень широкий - с некоторыми людьми я могу не иметь вообще ничего общего. И здесь все-таки ставится во главу угла, по крайней мере, для меня это так, не то, кого мы любим, а то, что мы хотим сделать лучше жизнь вокруг, условно говоря. И на мой взгляд, это несколько про другое, это про активную деятельность. Не про то, что мы такие и мы общаемся только со своими - тут наоборот, я бы сказала, происходит выход в мир. Это про то, чтобы объяснять, что это, как это, в общем, про деятельность.

"Меня не коснулась иллюзия, что католичество более либерально"

- Как выглядит сейчас ваша церковная жизнь?

- Я хожу прекрасно в церковь, мне очень нравится. Хожу в храм на 1-й Красноармейской (Римско-католический приход Успения Пресвятой Девы Марии, 1-я Красноармейская ул., 11 - прим. Nuntiare).

- Как обстоит дело с таинствами?

- Я хожу периодически к причастию и иногда на исповедь. У меня нет, опять же, с этим противоречий, потому что, на мой взгляд, мне перед Богом изображать ничего не надо. Если говорить про исповедь, я Богу рассказываю то, в чем, я считаю, я грешу. Я не могу просить прощения за то, что я не считаю грехом и за что, я считаю, меня не нужно прощать. Если говорить о моментах, связанных с ориентацией, зачем мне говорить о них священнику, он же не является моим другом, которому я хочу сейчас это рассказать? Наверно, до этих вопросов просто не доходит, все вопросы касаются других вещей. Конечно, если меня спросят напрямую, я напрямую и отвечу. Но у меня не было таких моментов, когда бы мне нужно было напрямую себя позиционировать. Возможно, это связано с тем, что я хожу в храм не так часто, как бы мне хотелось. Обычно это большие праздники. Я понимаю, что если бы я жила активной общинной жизнью, так или иначе возникал бы вопрос, с кем я живу, с кем я встречаюсь. Но у меня этого нет, и этого не происходит. Мне этой общинной жизни иногда не хватает. Ее нет не потому, что я боюсь непринятия в общине, а потому, что у меня не хватает времени. Такое расписание, что далеко не всегда получается ходить в церковь, тем более что она не рядом с домом.

- Возникало ли какое-то непонимание в Церкви в связи с вашими идентичностями хоть раз?

- Нет. Приход, в который хожу я, во-первых, при учебном заведении, и это накладывает отпечаток: люди часто меняются, много приезжих людей со всего мира, любые цвета кожи, много молодых людей, по праздникам много людей, и далеко не все друг друга знают. У меня был и другой опыт, не очень комфортный. В этом году я была на Рождество в Польше, и я прямо почувствовала такой ортодоксальный католицизм. Так что, я думаю, это еще особенность моего прихода.

- Коснулся ли вас миф русских католиков о том, что католичество - это более либеральный вариант христианства? По моему опыту, это иллюзия, которая очень чувствовалась в 90-е, но имеет корни в гораздо более давних временах, когда в католичество переходили, например, такие люди, как Петр Чаадаев.

- У меня не было такой иллюзии. Для меня католицизм не является "более либеральным". Я бы сказала, что православие во многих вещах более свободно. Как раз язык католичества - жесткий - мне более близок в плане духовности. Эта некоторая жесткость для меня про мой духовный рост. Это дает мне некую внутреннюю опору, которая меня выстраивает. В православии мне не близка идея покаяния, того, что мы будем страдать, каяться, и будем опять делать так же, и это все слабость человеческая... А католичество - это совершенно не мягкая религия. В нашей стране люди, причастные католицизму, могут быть более либеральными просто потому, что они более начитанны, потому что у нас это религия не массовая, а религия приехавших иностранцев и людей образованных. То есть в среднем по прихожанам могут быть более "образованные" настроения, но сама религия совсем не либеральная, и я ее никогда так не воспринимала.

"Регулярно сталкиваюсь с тем, что в ЛГБТ-среде в большинстве атеисты"

- Бывают ли у вас непонимания с другой стороны, в ЛГБТ-сообществе, где часто считается, что религия - это зло?

- О, да. Меня это какое-то время даже задевало. Потом я решила, что надо не то что быть выше этого, но не хватало еще удариться в "оскорбление чувств верующих" - Бога оскорбить нельзя. Но я регулярно сталкиваюсь с тем, что в ЛГБТ-среде в большинстве люди - атеисты, насколько я это вижу. Причем это то, что называется новый атеизм или атеизм новой волны - он очень агрессивный. То есть люди не просто сами не верят, а считают, что их долг - просветить остальных и избавить их от этого заблуждения и тьмы. Сталкиваясь с этим, я сразу прекращаю все диалоги, говорю: "Вы меня все равно победите логикой, поэтому спор бессмысленен". Потому что про веру нельзя вести диалог на основе "научных данных", это бессмысленно, мы будем говорить про разное. Я всегда привожу пример, что когда в России пришли к власти большевики, они устраивали показательные диспуты со священниками, и не было ни единого случая, когда священник победил. То есть это изначально проигрышная штука.

Я понимаю, что такое отношение вызвано непринятием в христианской среде ЛГБТ- людей, поэтому люди изначально отрезают себе этот путь развития. Кроме того, то, что в массовой культуре позиционируется как христианство - это ужас. Я видела пару раз выступления священников по телевизору - это бред, такое ощущение, что люди никогда не читали никакой богословской литературы и Библию тоже прочитали по диагонали. Они говорят настолько темные, примитивные вещи, которые, может быть, устроят только какую-то бабушку, которая никогда в жизни ничего не читала.

- Каковы ваши ближайшие планы - творческие, рабочие, личные?

- Из ближайшего - у меня сейчас начинается отпуск, я хочу выспаться, заняться своими делами, своими близкими, встретить Рождество. В январе у меня начинается сессия - я учусь в Театральной академии. А с февраля я буду координировать работу волонтерской команды "Выхода". Это одна из моих любимых программ, она мне очень близка, и у меня уже есть определенные планы. Возможно, будут какие-то новшества - приходите в команду и все увидите! Что касается творческих планов, мы работаем сейчас над новым спектаклем. Сейчас я собираю интервью, пишу пьесу, весной мы планируем выпустить читку и дальше работать над сценической формой. Спектакль будет об ЛГБТ-семьях, у которых есть дети или которые хотят их иметь. Так что если кто-то хочет стать героем нашего спектакля, еще есть такая возможность.